За три моря за памятью

Их семеро. Свою шестьдесят девятую Победу ямальские ветераны едут праздновать за три моря. На первый взгляд, путешествие ветеранов в Израиль выглядит, по меньшей мере, странно. Трудно поверить, что в далекой обласканной солнцем стране нашим ветеранам будут рады.

Но здесь действительно помнят и чтят подвиг советских солдат. Для Израиля победа Красной Армии – это прекращение Холокоста и воссоздание еврейского государства.

Через семь часов лёта они вдохнут влажный воздух Тель-Авива, изумятся строгой архитектуре аэропорта, обилию пальм и прочей заморской зелени. А пока ветераны жмутся друг к другу в шумном Домодедово. Ловлю себя на том, что не могу представить их на войне. Никак не сочетаются их нынешние хрупкость, беззащитность, ранимость и тогдашние двужильность, стойкость и мужество.

Элегантная Анна Петровна Филичева в январе отпраздновала девяностолетие. Удивительная ясность ума и свойственная историкам трезвая оценка происходящих политических событий. В ожидании рейса примостилась на краешке кресла. Прямая спина, напряженный взгляд. «Я ведь что такое война поняла не сразу. Не знаю, у кого как, но ужас испытала, когда впервые увидела, как ребят, которые вот только что со мной разговаривали, минными осколками изрешетило. Вместо живого человека искромсанные куски человеческой плоти. Вид смерти просто потряс. Господи, как же мне было страшно», — шепотом вспоминает свою войну.
Ей, прошедшей войну от первого до последнего дня, повезло. Уцелела. Любила.
Он предлагал расписаться, а она — дождаться конца войны. Война оказалась долгой. Спустя несколько месяцев беременная разлучница Сонька уехала с передовой в Москву. А Анна всё тянула и тянула бесконечные телефонные провода.
Уже в Израиле, задержавшись на ступеньке экскурсионного автобуса, она обернется, и, словно мы ни на минуту не прерывались, скажет главные слова своей жизни: «Сберегла честь, а теперь жалею. Всё в моей жизни было: и семья, и дочка, а любви не было».
Уже после войны Анна Петровна несколько раз пыталась его искать. Не случилось. Теперь искать её любимого буду я. Если он жив, я сделаю всё, чтобы они смогли встретиться.

В Израиле День Победы отмечают восьмого мая. Едем на парад в Иерусалим. Восемьдесят километров превращаются в испытание. Пробки. Старики звенят наградами, глотают валидол и молчат. Терпят. Обычно в это время года столбик термометра поднимается до плюс тридцати пяти. В этом году Израиль плакал дождем. Такого ливня в мае не помнят даже старожилы. Небо в буквальном смысле слова разверзлось потоками скорби. Парад пришлось отменить. Ветеранов поздравляют с праздником сразу на двух языках в центральном зале городской мэрии.
Трогательный еврейский юноша Арон с охапкой алых гвоздик подходит к Сяадят Тумакаевой. Ищет однополчан своего прадеда. Она не знает, и глаза Арона наполняются слезами. А её уже окружили местные журналисты. Она маленькая, надо бы штатив опустить. Но они торопятся, слепят глаза светом камеры. Удивляются, неужели действительно на День Победы приехали с Ямала.
«Да, приехали. Да, работала. До станков не доставала, ставила ящик. Награды за что? Говорят, за подвиг. Но, думаю, весь народ достоин наград», — гордо отвечает Сяадят. Вечером мы прильнем к экранам, будем торопливо переключать каналы и увидим ее, нашу маленькую Сяадят. В этот же день на официальных сайтах Израиля появятся фотография ямальских кадетов. Четырнадцатилетние мальчишки держат увеличенные фотографии своих прадедов. А над ними рвется на ветру красное полотнище — точная копия флага, который водрузили над Рейхстагом в мае 45-го.

Василий Иванович Кукла – сын полка. Память сыграла с ним злую шутку. События далеких лет всплывают не вовремя. Он говорит, что почти ничего не помнит. Но это неправда. Временами его словно накрывает – он называет фамилии друзей, перечисляет потери, считает залпы орудий и знает все населенные пункты, в боях за которые принимал участие. Думаю, скромничает — просто есть люди, которые не любят говорить о войне.

Девятого мая едем в Яд Ва-Шем. Истинная история Холокоста спрессована настолько плотно, что кажется осязаемой. Потрясающий лаконичностью комплекс выворачивает душу. Плакать не хочется – от ужаса сжимается слезный канал.
Представьте, абсолютно черная комната. На входе фотографии детей. Спокойный мужской голос монотонно читает имена уничтоженных, стертых с лица земли еврейских мальчиков и девочек. На черном бездонном небосводе огни – это их неприкаянные души. Застываешь от горя. Ты взорван, раздавлен, убит.

Каждый следующий зал закручивает эмоции все туже. Тысячи пар обуви, детская лошадка, открытое окно, колыбельная, мощенная мостовая, по которой уже никогда никто не пройдет, остов вагона, где везли евреев, макет топки и радио. Оказывается, в тридцать восьмом радиоприемники бесплатно выдавали каждой немецкой семье. Правда, слушать можно было только один, идеологически выдержанный, канал. Вам это ничего не напоминает? Восемьдесят лет прошло, а принципы информационной войны все те же. Разве что более изощренные. Моя мама живет в Чернигове – это город, где во время войны уничтожили всех евреев. А сегодня там переписывают историю. Моя бедная любимая мама убеждена, что это Россия напала на Украину. Поразительно, но этой же теории придерживаются и мои близкие друзья из Запорожья. Это особенно больно осознавать здесь, в Яд Ва-Шем. А в наушниках механический гид все сообщает и сообщает новые факты из истории нацизма. А на экранах все больше людей вскидывают руки в фашистском приветствии.
Шумные арабские школьники веселятся на главной музейной площади. Им трудно понять, что такое Варшавское гетто, хрустальный погром, им странны черный цвет и белые столбы, символизирующие сломленные жизни. Все слишком символично и оттого страшно.

В Нетанию возвращаемся притихшие. Через два часа возлагаем цветы к Мемориалу победы Красной армии над нацистской Германией. Ветерок со Средиземного гуляет по пальмам и флагам. Мы не одни, на трибунах люди. Многие пришли целыми семьями. Монумент производит сильное впечатление. Это черный лабиринт с символикой битв Второй Мировой и Холокоста. Идем сквозь него, и каждый ищет что-то свое. Блокадница Тамара Андреевна Мелещенко прикоснулась к металлической фреске — Ленинград. Для нее война – это страшный, нечеловеческий голод. Ей казалось, что даже волосы хотели есть. Есть просили глаза, пальцы, ногти на ногах и руках. Других мыслей просто не было. Пленных немцев она увидела в пять лет, но и сегодня содрогается от отвращения и гадливости. Её муж Константин Павлович погладил летящий самолет. Его война – это работа. В десятилетнем возрасте он трудился за двоих мужчин, больше просто было некому. Я погладила детскую брошенную куклу. Может быть, такой играла моя мама?
Завершают черный лабиринт два белых крыла Победы. На фоне синего израильского неба они появляются неожиданно и всепобеждающе.

Два года назад на церемонии открытия мемориала присутствовали президенты России Владимир Путин и Израиля Шимон Перес. Тогда Путин поблагодарил еврейский народ и правительство Израиля за достойную уважения инициативу — создание монумента в честь Красной Армии. Он говорил о том, что Победа 1945 года — непреходящее достояние всех народов и о том, что до сих пор нельзя смириться с беспрецедентными зверствами нацистов. И что нужно сделать все от нас зависящее, чтобы преступные нацистские доктрины, в какие бы одежды они ни рядились, остались в прошлом.

Думаю, под этими словами подпишется и волонтер из Вильнюса Игорь Казлаускас, который стал антигероем газеты Дельфа Литва только потому, что в канун Дня Победы повязал на свою машину георгиевскую ленточку. Парня гнобили в соцсетях, приставали с расспросами, а он не снимал ленту в память о двух своих прадедах, воевавших в Великую Отечественную.

Под этими словами подпишется и лейтенант Алексеенков из Тарко-Сале, который является руководителем казачьих классов. Под этими словами подпишется и хозяин Alexanders Hotel Shop в Палестине Джой Канавати, который узнав, что его постояльцами стали русские ветераны решил лично сказать им слова благодарности и угостить самым лучшим вином. «Я горжусь вашей страной, её силой и мощью, её людьми и солдатами, победившими фашизм. Я счастлив принимать вас у себя», — говорил он.

Семеро смелых встретили День Победы в Израиле. И больше не возникает вопрос, зачем они ехали за три моря.

Лилия Горохова,
ИА «Север-Пресс».