Ямал — вид искусства: как владелец международного бренда жил в тундре

Пять месяцев подряд перед глазами путешественника простирались бескрайние просторы Ямала. Временами в ближайшем радиусе не было ничего, кроме снега. Как выжить в таких условиях жителю Москвы и не сойти с ума, рассказал «Ямал-Медиа» основатель международной сети пиццерий Федор Овчинников.

Что происходит с человеком в тундре? Как приходит понимание новой реальности

— Я не буду строить из себя героя, буду максимально искренним. Мне много раз хотелось все бросить и уехать. Хотя я где-то внутренне понимал, что не сделаю этого, потому что проделал долгий путь подготовки. Но самый сильный кризис был в начале. Я понял, насколько жизнь в быту отличается от того, к чему привык.

Когда я понимал, что впереди еще пять месяцев, конечно, меня это вводило в панику. Однажды ночью я проснулся в чуме. Было достаточно холодно, думаю, где-то -10...-15 градусов внутри жилища. При этом мне жарко в спальнике, потому что он у меня толстый, но тесный. Я понимал, что не могу из него вылезти: там-то холодно очень.

Моя обувь замерзла, что не позволяло выйти на улицу в туалет. Я думал: «А впереди еще месяцы». Было непросто, но период адаптации прошел быстро.

Потом было сложно, когда мы постоянно кочевали, каслали. В мае-июне — практически каждый день. Еще это такое межсезонье, когда сыро, все начинает таять, при этом ветер. Сырость по-другому дает ощущение холода — чувствуешь его гораздо сильнее. Это непросто.

В какой-то момент я к тому же заболел. У меня поднялась температура тела практически до 40 градусов, а мы находились без связи где-то посередине Ямала. Но я понимал, что уже не сверну, только если на борту санавиации. Все получилось. Галя, хозяйка чума, дала мне такой амулет ненецкий. И, как ни странно, я через два дня выздоровел. Не знаю, что помогло — жаропонижающее или амулет. Думаю, что амулет сыграл большую роль. После этого я вообще не болел.

Фото: Андрей Ткачев / «Ямал-Медиа»

Как оленеводы приняли в семью основателя самой крупной сети пиццерий РФ

— В чуме все спят, можно сказать, в одной кровати. Понятно, что под разными ягушками. Но все равно ты спишь спиной к спине, рядышком. В таком жилище кровать — большое пространство. Поэтому да, меня приняли в самую семью.

Ямал как супрематизм

— После нескольких месяцев ты уже понимаешь: ощущение, что ничего нет, первичное. Потом ты видишь очень много разного: холмы, озера. Все, на самом деле, отличается друг от друга. Много разнообразия, если замечать.

Мне природа Ямала напомнила направление в современном искусстве — супрематизм, абстрактную живопись: много цвета, мало деталей. Она очень аскетичная, в этом ее прелесть и красота. Особенно зимняя тундра нравится за этот минимализм.

Фото: Kristijan Barbic / Shutterstock / Fotodom

Как пережить ямальские морозы в тундре

— Готовился долго и основательно. Я снимал параллельно кино. У меня была техника. Когда едешь на пять месяцев, должна быть одежда на несколько сезонов с собой. Но я скажу так: без теплой поддержки моих друзей-ненцев я бы со своей одеждой не выжил. Потому что вся, даже очень дорогая и качественная, туристическая одежда выдерживает холод два-три часа. Она не приспособлена для того, чтобы пять часов ехать на снегоходе или на нартах. В такой ситуации тебя спасет только традиционная одежда, сшитая из оленьих шкур. Она самая теплая. Ненцы за столетия создали наиболее практичную одежду для Арктики.

Я освоил много нюансов, что делать, чтобы меньше мерзнуть. Например, не потеть. Сырость приводит к холоду. Нужно двигаться так, чтобы не потеть. Не нужно суетиться. Я замечал, что ненцы как раз двигаются быстро, но без суеты. Это позволяет не терять ненужное тепло, не мокнуть. Поэтому без ненецкой одежды я бы не выжил. Мне выдали сразу же малицу, которую я использовал все зимние месяцы.

До начала июля был снег. Мы мигрировали на север Ямала к Карскому морю. Поначалу все было в снегу. Потом я носил летнюю малицу из суконного гуся. Она спасала от ветра.

Это не просто одежда, но и в какой-то мере дом. В определенный момент я спал в снегу в малице, ночевал в малице и кисах на заброшенной фактории, где ночью было -15. В обычной одежде, даже самой теплой, не выдержал бы.

Из пятимесячного путешествия Федор Овчинников, помимо впечатлений, увез собаку. Пес по кличке Севак привязался к бизнесмену и выбрал его своим хозяином. Поэтому прежний владелец разрешил увезти четвероногого в Москву. Теперь бывший «пастух» живет в центре столицы.

Самые важные новости — в нашем telegram-канале «Север-Пресс».