1
0
Дизайнер из Нового Уренгоя взял курс на ямальскую этнику от-кутюр и патриотизм
Дизайнер из Нового Уренгоя продвигает ямальскую этнику от-кутюр и патриотизм
Житель Нового Уренгоя Алексей Непомнящих с детства интересовался модой. Уже взрослым он вспомнил о своей мечте — создавать красивую одежду — и в итоге стал дизайнером, продвигающим патриотические, этнические, экологические коллекции. О том, как устроен мир стиля на Севере и почему важна грантовая поддержка, он рассказал в интервью «Север-Прессу».
— Алексей, расскажите, как давно вы занимаетесь модой?
— С детства игла и нить — это продолжение моей руки. Мама шила на машинке, и когда она уходила, я пытался что-то создавать. Плюс у меня росла сестренка, я просил у мамы ткани и создавал что-то для нее. Потом пошла школа, вырос — все забылось.
Сперва воспринимал моду как хобби, но в 2016 году, когда я пришел работать в молодежную политику, у нас был такой замечательный конкурс профессионального мастерства «Ступени роста». И я все-таки вспомнил себя в прошлом. Я решил сделать коллекцию одежды из переработанных материалов. Тогда занял первое место в своей номинации. И вот так я начал бурную деятельность по созданию одежды при арт-резиденции «Сова». День молодежи, День города — это уже обязательные площадки для моих показов.
— Что вдохновляет вас?
— Все что угодно. Первая коллекция была посвящена стильной экологии, привлек меня полиэтилен. Следующая коллекция посвящена была стрит-арту. Там у меня пошел уличный стиль, яркие, красивые ткани, опять вторсырье. Мы перерабатывали вещи, давали им вторую жизнь.
Следующая коллекция у нас вышла джинсовая, также из переработанной ткани. Мы создавали вечернее платье, повседневную одежду. Затем я вдохновлялся архитектурой в Питере, вернулся в Новый Уренгой, и у меня родилась коллекция «Пятница, 13-е» с черноватыми, сероватыми оттенками, которые мы презентовали на Дне Молодежи, и она у нас прям выстрелила. Следующая коллекция была «Гжель». И крайняя коллекция «Я русская» — с тематикой павлопосадских платков, они мне всегда безумно нравились.
1 / 3
Получилась довольно-таки красивая коллекция. Я ее сейчас пытаюсь приблизить к гжели, потому что эти направления как бы родственники. И коллекция, над которой работает моя команда, — это современная одежда с элементами этники — ямальского орнамента, узора, атрибутики.
— Про местный колорит хочется узнать подробнее.
— Наша резидент, которая у меня занимается с 16-го года, выросла и сейчас владелец модельного агентства. Мы работаем в команде. И я говорю: «Настена, давай подавай проект на грант, будем выигрывать». Она выстрелила, мы взяли 100 тысяч. Закупили ткани, вот уже пять образов у нас готовых, отшитых, и продолжаем до сих пор работать. Ямальская культура, природа, ненецкая тема — настолько все это безгранично можно обыгрывать.
— Вернемся еще к коллекции «Я русская». Это сейчас модно, вспоминается тот же Shaman. Почему именно так назвали?
— Наверное, все-таки был большой толчок, когда пошли различные санкции. К тому же я очень давно хотел что-то сотворить из павлопосадских платков. Они меня не оставляли в покое на протяжении четырех-пяти лет. На тот момент я не понимал, что могу с ними сделать. И однажды, просто закупив платки и зайдя с ними в магазин тканей, начали рождаться образы о величии нашей необъятной Родины.
— Грантовая поддержка — это важный момент. Какие еще у вас есть методы для реализации идей?
— Ну вот смотрите, «Пятница, 13-е», она у меня тоже была частично грантовой. Тогда мы вели еще проект с детьми с ОВЗ. Мы сначала устраивали конкурс рисунка, далее переводили изображение на футболку. Потом мы создавали в коллаборации с детьми показ спектакля «12 месяцев» об этих рисунках, перенесенных на одежду, что здорово вписалось во времена года. Дополнительно на собственные средства были приобретены вещи для завершения образа — юбки, плащи-накидки. С этим проектом мы взяли грант на «Тавриде» в полмиллиона рублей. Так нам удалось закупить оборудование для печати на футболках, на кружках и тому подобное. Чуть-чуть денег осталось на закупку ткани.
Не всегда удается поймать конкурсы, подать проект на грант. Как-то мои девчонки захотели вечерние наряды из фатина. Я сначала попросил, чтобы они обсудили это с родителями, и только после согласия родителей мы скинулись деньгами, начали закупать ткань.
Одежду я не продаю. У меня все-таки образцы, мы работаем при муниципальном учреждении и очень часто выступаем на больших городских мероприятиях. Также нас приглашают сторонние организации, чтобы показать, как у нас в городе развивается фешен-индустрия.
1 / 3
— Как создаете коллекции?
— Я еду на Большую землю, где не такие дорогие ткани, закупаюсь оптом. Так как мы — муниципальное автономное учреждение, арт-резиденция Нового Уренгоя, то к каждому значимому мероприятию, к большому празднику мы пытаемся с девчонками изыскать спецзаказ либо переработать какую-то одежду.
Образы рождаются в голове, я не делаю эскизов, а беру базу и дальше уже прорабатываю все на манекене. И я смотрю: если даже получается не так, а образ у меня уже плотно сидит в голове, как он должен был быть изначально, — я довожу до того нужного, конечного результата.
Если у меня есть вдохновение, то сам пошивочный процесс идет быстро. Обычно это происходит у меня дома, так как я знаю, что у меня и где лежит, несмотря на горы обрезков, тканей, ниток. А в арт-резиденции мы сейчас пока временно находимся в разных локациях, где нам дают место. Чтобы пошить, это нужно столы и машинки расставлять, затем после себя нужно убрать все, потому что могут, например, зайти танцоры и начать репетицию.
Если же идет процесс от-кутюр, создание ручных вышивок, — то, конечно, на одно изделие может уйти полгода. В последней коллекции много вышивки, аппликаций, сами их клеим, делаем орнамент, камушек за камушком.
— Кто в вашей команде?
— Смотрите: у меня площадка для посетителей от 14 до 35 лет. С девчонками, которым меньше 18, я напрямую не могу обсуждать, например, закупку ткани. Поэтому я на связи с родителями. У меня сейчас около 20 человек.
Также родители сами пишут: «Алексей, мы хотим чего-то новенького, может быть, мы что-то обсудим и начнем работать?» Наше общее взаимодействие дает свои плоды — очень много выпускниц, которые поступили в вузы и которые приезжают на каникулы, они всячески стараются попасть ко мне, принять участие в показах. А еще две девочки сейчас на больших мировых подиумах. Их подхватили сначала у нас в городе, потом они попали на Fashion Week, и оттуда уже получили контракты.
1 / 2
— Как стать моделью?
— Мы берем абсолютно всех желающих, у кого есть стремление, желание. А без этого девочка на каблуках, если не умеет ходить на них, — она и не будет. Я даю всем один шанс выступить на большой сцене, чтобы они почувствовали драйв от этого.
Но если после этого они не хотят выпрямлять колени при ходьбе, я предлагаю альтернативу — либо остаться в команде и помогать создавать одежду, либо поискать себя в чем-то другом. Потому что невозможно переучить человека, у которого нет желания.
— Удается прививать чувство стиля с детства?
— Да, многие девчонки ко второму — третьему показу уже идут с таким кайфом по подиуму, что кроссовки в обычной жизни снимают. Изменения происходят в них самих. Родители говорят, что Аня выбрала обувь на каблуках для выпускного вечера. У нее был задуман образ какой-то из сериала молодежного. Видя, как у девочек появляется чувство прекрасного, родители безумно счастливы, потому что их любимая дочь стала красивой и стильной.
— Я правильно понимаю, что ваши ученики становятся не только моделями, но и дизайнерами?
— Да, это так. Понятное дело, что не у каждого с первого раза получается. И сейчас у меня всего две девчонки, которые в принципе могут работать иглой. Остальные участвуют в создании, скажу так, постановочки. Все заняты разными делами, атмосфера тут дружная.
— Какие трендовые направления поддерживаете?
— Мы очень плотно взялись за кастомизацию одежды. Расписать можно абсолютно все. Очень большой сейчас у нас план по мастер-классам, проводим бесплатно для всех желающих в городе.
Если это большое городское мероприятие, мы закупаем шопперы, стараемся показать людям, что шоппер может быть не просто холщовой сумкой, а что это может быть дизайнерским изделием, созданным собственными руками. Бывает такое, что к нам приходят люди, которые приносят свою полюбившуюся вещь с пятнышком и дырочкой, и мы тоже даем им вторую жизнь.
— А у вас было выгорание?
— Выгорание бывает, когда нет финансирования, когда нет грантов, не знаешь, куда ты можешь податься, когда из-за переездов у тебя нет мастерской. Тогда ты не хочешь ничего делать, потому что это хобби, которое стало твоей работой. Иногда приходится брать на себя организационные мероприятия, которые не касаются творчества. Но в таком настроении я пребываю недолго.
— Как вы относитесь к критике по отношению к созданным образам?
— Я слышу очень много критики и на нее ни в коем случае не обижаюсь. Потому что сколько людей, столько и мнений. Вот весной мы с девчонками возили коллекцию на конкурс в Салехард, там в номинации «Моделинг» сидел Максим Дорофеев, известный клоун, оратор, и какая-то женщина была, я ее не знаю даже. Потом Максим начал говорить, что тоже занимается костюмом в театре, я говорю: «Вы чуть-чуть путаете. У меня не театр моды, у меня фешен».
А женщина, когда начала тоже проходиться по моим костюмам, заявила: «Извините, из данной коллекции я бы не надела ни одного платья». Я говорю: «Ну, собственно говоря, по-моему, видно». Развернулся, они дальше обсуждали. Я думаю: ладно-ладно. Ну не то место, не те судьи. В итоге ко мне подошел Макс Дорофеев, на вечернем уже мероприятии, говорит: «Коллега, извините, что мы так». Я говорю: «Нет, ни в коем случае не нужно извиняться, вы судите со стороны театра».
— Для наших читателей объясните, вдруг они тоже не могут отличить театр моды от фешена?
— Это очень легко. В театре моды из одной ткани изготавливается все. Платья, туфли, сережки и шляпки. Фешен — это полный полет фантазии. Это совместимое и несовместимое. Как это правильно сказать? Это вот кринж, какая-то доля безбашенности.
Многие говорят, что, допустим, под зеленое платье нужно надеть обязательно черные туфли. Нет. Выбери желтые — и ты будешь круче всех на этой вечеринке. Все-таки чувство стиля и сочетание цветов у многих консервативное. У меня, по сути, одежда для сильных, боевых девчонок.
— Опять же, массово-то вы никак не распространяете свою одежду?
— Массово нет, не распространяем. Раньше я работал на заказ. Если у меня, например, платье в духе «вырвиглаз», зеленого неонового цвета, было представлено на подиуме, — то мы могли с клиентом обговорить уже эти нюансы и делали черное, белое, в зависимости от пожеланий. А фасон мы оставляли, потому что изделие цепануло именно им.
— Есть ли у вас мысли о своем бренде?
— Мы к этому двигаемся. Но тогда не нужно будет работать в муниципальной службе, чтобы открыть свой бренд одежды и продвигаться дальше. У меня друзья сейчас занимаются проработкой логотипа, товарного знака. Мы медленно и верно к этому пытаемся прийти. Ждем открытия своей мастерской, где я буду куратором направления моды и дизайна.
Тем временем Салехард готовится принять фестиваль «Ямалица» (0+). В окружном Центре национальных культур репетируют будущие показы.
Самые важные новости — в нашем telegram-канале «Север-Пресс».
1
0
Теги: