Археолог Александр Гусев рассказал, какие тайны открыл ученым средневековый могильник в Приуралье

Почему территорию, где находится археологический памятник «Нюрымпосллор 4», ученые называют Землей мертвых? Какие сюрпризы преподнес нынешний полевой сезон и почему «Нюрымпосллор 4» считают научным конкурентом некрополю Зеленого Яра? Какую роль в судьбе могильника сыграли древние грабители? Об этом «Север-Прессу» рассказал руководитель раскопок, научный сотрудник сектора истории и археологии Научного центра изучения Арктики Александр Гусев.

Содержание

• 00:28 Погода испытала по полной
• 01:23 О комарах и южнокорейских коллегах
• 03:49 О команде
• 04:11 О найденных захоронениях, пострадавших в древности
• 04:58 Почему не грабили детские могилы?
• 06:56 Новое уникальное захоронение
• 08:07 Как определили нетипичность
• 08:44 Что еще интересного «вскрыли»
• 09:27 Как открыли памятник «Нюрымпосллор 4»
• 10:17 О результатах по прошлогодним находкам
• 11:16 О серебряной маске на лице младенца
• 12:30 Следов поселений нет
• 13:25 «Земля мертвых»
• 14:18 Научный конкурент некрополю Зеленого Яра
• 15:16 О «черных копателях»
• 16:15 Из поля — в кабинеты
• 17:20 Что даст изучение Нюрымпосллора 4?
• 18:39 С каким памятником можно сравнить?
• 19:07 О новой экспедиции на Нюрымпосллор 4

Погода испытала по полной

00:28 У нас закончилась первая в этом сезоне археологическая экспедиция — на могильнике «Нюрымпосллор 4». Плановый заезд состоялся 13 июня, как всегда в середине июня, продлился ровно месяц. Погода нас в этом году маленько подвела: с середины июня до начала июля стояли очень сильные холода. Работали в шапке, спали в шапке, поэтому сильно погода измотала.

На вторую часть экспедиции у нас тоже жизнь не наладилась. Начала сильно резко падать вода. Могильник находится на заливных озерах (урочище), и нам пришлось просто постепенно эвакуировать лагерь на другую сторону реки, чтобы нас потом в середине июля мог забрать катер. Ну и, конечно, с 1 июля начался сезон комаров, мошек, паутов или оводов, как и их в других регионах называют.

О комарах и южнокорейских коллегах

01:23 У меня есть смешная история про наших южнокорейских коллег, которые приезжали к нам в 2019 году. Они палеогенетики, приезжали ко мне на могильник с Сергеем Слепченко, моим коллегой из Тюмени, для отбора генетических проб из погребений. Ну, когда они прилетели в Салехард, слава Богу, мы додумались с Сергеем заглянуть к ним в багажную сумку, чтобы убедиться, что взяли необходимые по погоде вещи. Как говорится, не зря мы это сделали, потому что кроме шорт, футболок, солнцезащитных очков, у них ничего не было. Естественно, мы сразу с Сергеем побежали по магазинам, купили все необходимые вещи…

Мы выехали на лодке из Салехарда, до памятника примерно час — час десять ходу. Было хорошо, такое солнышко, ветерок легенький. Прекрасная погода, музыка Виктора Цоя — кстати, южнокорейские коллеги узнали сразу же нашего исполнителя, за что у нас Сергеем прямо гордость была. Но когда мы приехали на памятник, наши коллеги поняли, что что-то не то. Их начали просто из лодки комары «выносить»!

Приезжали они на конец экспедиции, на семь дней, и первые два дня мы просто их не видели. Они спрятались в палатке, сидели, не высовывались, как говорится. Мы только их звали на обед, они обедали и обратно уходили в палатку. Потом, слава Богу, более-менее оклемались, начали выходить. Отработали то, что хотели — это тоже была целая спецоперация с белыми костюмами (как раз журналисты приезжали, представители службы охраны памятников культурного наследия), все пробы отобрали успешно.

Когда за нами пришел катер, мы соответственно, загрузились, но он отойти не смог — был загружен и просто сел на дно. Мы стояли, думали, что делать, а наши южнокорейские коллеги сообразили: выпрыгнули и просто начали толкать катер. Ну, тогда мы поняли, что ребята очень сильно хотят домой.

По прибытии в Салехард они подошли ко мне и спросили: «Александр, вообще как здесь могла зародиться цивилизация?». Я спрашиваю: ну ребят, у вас-то что — вообще там комаров нет?. А они, говорят: есть, но они такие вялые, просто летают, сядут, посидят на теле и улетят.

О команде

03:49 Хочу сказать, что я горжусь своей командой, мы уже больше 10 лет ездим вместе. Это, конечно же, антрополог из Екатеринбурга Святова Евгения Олеговна, это мои друзья-археологи из Сыктывкара — парни, это девочки из Томска, Екатеринбурга. Сергей Слепченко из Тюмени, который ко мне приезжал еще на Зеленый Яр (могильник — прим. авт.), и на «Нюрымпосллор 4» вместе работали.

О найденных захоронениях, пострадавших в древности

04:11 В этом полевом сезоне у нас была вскрыта площадь 80 квадратных метров, исследовано девять захоронений эпохи средневековья, это X—XII века нашей эры. Многие спрашивают, много это или мало, но это средняя цифра, это хорошо. Мы работаем не на скорость, а на качество, чтобы все было красиво, чтобы все было аккуратно и презентабельно.

Из девяти захоронений пять принадлежат взрослым, к сожалению, они были все разграблены ещё в древности древними грабителями. Четыре захоронения принадлежат детям, в том числе и младенцам, они не потревожены [грабителями], но потревожены, к сожалению, природой, потому что как правило на органике (органических останках) всегда вырастет дерево, ну, хоть что ты делай.

Почему не грабили детские могилы?

04:58 Хороший вопрос, я буду сейчас сравнивать «Нюрымпосллор 4» с Зеленым Яром (могильником — прим. авт.), где тоже все взрослые захоронения были разбиты древними грабителями. Федорова Наталья Викторовна приводила две гипотезы, почему грабили взрослых — взрослые могилы. Первое — в качестве обыкновенной наживы, чтобы вытащить драгоценный металл, изделия, украшения и просто обменять, продать. И второе — это, конечно, ритуальный обряд, чтобы обезвредить покойного, чтобы он не пришел, не вернулся в мир живых и не навредил.

Эти две гипотезы имеют право на существование. Почему? Потому что в Зеленом Яру во время раскопок Натальи Викторовны Федоровой, во время моих раскопок — всегда в межмогильном пространстве мы находили могильный инвентарь: это браслеты, это серьги, это височные кольца. Браслеты там размером с консервную банку, грабитель просто не мог их пропустить! То есть гипотеза, что мог быть ритуал, ритуальные действия, имеет право на существование.

В нашем случае на «Нюрымпосллоре 4» все взрослые захоронения ограблены так, что в межмогильным пространстве ничего не осталось. То есть древние грабители были профессионалами, они знали, куда бить — они били в область головы, в область груди и область таза. Ноги они не трогали, знали, что в ногах ничего не кладут, там ничего найти не смогут.

Детские погребения на могильнике «Нюрымпосллор 4», так же, как на Зеленом Яру, не грабили. Я раньше выдвигал гипотезу — ну, не письменно, устно, про себя, — что они [древние грабители] боялись трогать детские захоронения. Но, скорее всего, это не так. Скорее всего, причина в том, что просто древние грабители не замечали детские захоронения, поэтому они более-менее и сохранились.

Новое уникальное захоронение

06:56 В этом году у нас раскопки прошли вполне успешно. Меня очень радует, что много захоронений вскрыли хороших, с инвентарем. Особое внимание заслужило погребение, которому присвоен номер 11. Это своего рода перезахоронение, дозахоронение. Скорее всего, дело было так. В X—XII веке некие люди гуляли по лесу, по берегу, нашли останки человека — это кости рук, кости ног, возможно, черепа. Они это все собрали, пришли на могильник, выкопали яму, останки человека (кости) аккуратно завернули в меховой пакет — скорее всего, он был из оленей шкуры, — уложили аккуратненько, закопали — то есть отправили человека на покой заслуженный, как говорится.

Это было очень интересно, это неординарно, это уникально даже для нашей территории, потому что за мой более чем десятилетний опыт работы на могильниках такое вижу впервые.

Как определили нетипичность

08:07 Когда мы разбиваем раскоп, разметку, мы начинаем послойно снимать [грунт] по всей площади, и сразу проявляются пятна, которые мы видим. Если длинное, узкое — все, взрослый человек. Если маленькое, узкое, короткое — значит, ребеночек. Тут оно оказалась нетипично, оно была коротким и очень широким. Мы сначала выдвигали гипотезы: либо там какое-то двойное детское захоронение, либо погребенный скорченный лежит. Разные гипотезы были. Ну, чтобы встретить такое, — мы просто не ожидали, были приятно удивлены!

Что еще интересного «вскрыли»

08:44 Хороший инвентарь межмогильный был, также найдены фрагменты керамики.В могилах мы находили некоторые фрагменты изделий и украшений. Но, как говорится, у нас уже это девиз в отряде, что в последнем погребении наверняка будет что-то еще интереснее — так и случилось с погребением номер 16. Оно было очень глубокое, скорее всего, женское, так как в области головы мы нашли два серебряных височных кольца, которые, соответственно, прикрепляются к головному убору женщины. Нам повезло — погребение граблено, но грабители, видимо, до этих колец не добрались.

Как открыли памятник «Нюрымпосллор 4»

09:27 Это довольно-таки смешной случай. В 2020 году у нас просто сменился капитан катера, и мне пришлось оставить отряд. Я поехал в Салехард, чтобы встретить капитана и вместе вернуться на памятник, чтобы забрать ребят. Ну, когда я был в Салехарде уже вечером, ребята мне звонят и говорят: «Мы, Саш, решили погулять вдоль берега и… нашли тебе еще один могильник. Ну, я удивился, думаю, ладно, молодцы. Приехал за ребятами, пока они грузили катер, посмотрел. Действительно могильные впадины, даже железный нож на поверхности лежал. Позже приехали с товарищами-археологами с отдела, отработали топографическую съемку, фотофиксацию, все необходимое. В этом же году его поставили на государственную охрану.

О результатах по прошлогодним находкам

10:17 Результаты есть, но еще много в работе — археолог должен замечать все, любые мелочи, чтобы проследить погребальный обряд, погребально-поминальный комплекс. Я увидел то, что нетипично для могильников (и для средневековых, и для более древних, и современных): могилы не имеют направленности. На каждом могильнике имеется своё направление: либо головой/ногами к реке, либо север — юг, либо запад — восток. Там [на Нюрымпосллоре 4] было такое ощущение, что могилы копали, где есть свободное место. Копали, копали, вот накопали.

В 2022 году семь захоронений мы вскрыли. Там было очень интересное детское захоронение с лицевой маской серебряной, оно получило свой почётный номер 1. Мы также обнаружили погребение очень глубокое, где были серебряные височные кольца — тоже очень хорошее.

О серебряной маске на лице младенца

11:16 Серебро в X—XII веках было сверхдорогим металлом. Даже бронза уже считалась элитной, потому что начинается стремительный импорт, и она начинает заменять керамическую посуду, керамические сосуды.

Лицевая маска на младенце, который был обнаружен в 2022 году на могильнике «Нюрымпосллор 4», — вообще неординарный случай. Объясняю: и Зеленый Яр, и другие могильники, и «Нюрымпосллор 4», где есть детские захоронения, — погребальный обряд по сравнению с взрослыми и подростками был пренебрежительным. Просто ребёнка клали, посыпали какой-то металльчик, закапывали — и все, уходили.

В нашем случае (погребение младенца на Нюрымпосллоре 4), чтобы на лицо положили маску из серебряных пластин — это что-то уникальное для нашего региона, я такого еще ни разу не встречал.

Следов поселений нет

12:30 В 2013 году я проводил разведку с Гусевым Андреем Васильевичем на этой территории, потом семь лет спустя, в 2020 году, я проводил более тщательную археологическую разведку на этой территории также со своим братом Андреем Гусевым. Никаких признаков поселенческих памятников мы найти не смогли, мы все обыскали. Мы искали даже там, где они не могут быть.

Мы же ищем памятники, особенно поселенческие, как? Ты должен предположить, где ты хотел бы жить — это где сухо и где рядом есть вода, все логично. Мы все обыскали, мы не можем найти: кругом одни могильники, могильники, могильники. Поэтому откуда везли, где жили — мы пока ответить не можем…

Земля мертвых

13:25 Урочище Нюрымпосллор, как я считаю, — Земля мертвых, самая натуральная. Это большой полуостров, где пока известно пять могильников разновременных. Это огромнейшие могильники, то есть эту землю, этот полуостров использовали исключительно для погребальных действий…

Могильники разновременные: «Нюрымпосллор 1» — это начало XIX века, «Нюрымпосллор 2» — это XVI—XVII века, «Нюрымпосллор 4» — могильник X—XII веков, Пока никакой взаимосвязи я между ними не вижу. Все они грунтовые, разнонаправленные, разноинвентарные, потому что эпохи разные, больше ничего пока сказать не могу.

Научный конкурент некрополю Зеленого Яра

14:18 Я по-прежнему поддерживаю точку зрения, что «Нюрымпосллор 4» — научный конкурент Зеленому Яру. Почему? Потому что они, во-первых, одновременные — X, XI, XII века. Во-вторых, инвентарь. К сожалению, «Нюрымпосллор 4» был сильно разграблен в древности. Если бы его так сильно не ограбили, он был бы очень богатым, он был бы очень информативным.

В памятнике абсолютно не разочаровался, он довольно интересный и главное — что на могильнике можно проводить междисциплинарные исследования, что сейчас очень модно, очень актуально: это археология, антропология, палеопаразитология.

О «черных копателях»

15:16 Мы их следы наблюдали в 2020 году, когда этот памятник был обнаружен. Но в этом году, слава Богу, не увидели. Я в свободное время пробежался по всем могильникам, закопушек свежих нет. Но это не говорит о том, что они не могут прийти завтра. «Черные копатели» очень заинтересованы в нашем регионе. Мерзлота все сохраняет идеально, а «черные копатели» (мне не нравится сочетание «черные археологи») в первую очередь нацелены на могильники, поселенческий слой и городища как бы не особо их интересуют. Могильники четко видно на современной поверхности, и «черные копатели» знают, что там будет хороший материал, который впоследствии пойдёт на черный рынок.

Из поля — в кабинеты

16:15 Тяжелый был сезон, но мы, как говорится, — команда, мы все выдержали, все преодолели. Последующая работа будет камеральная. Археолог, то есть я, обрабатывает археологическую коллекцию: чистит, составляет опись, куда вносит название находки, материал, сохранность, какие-то другие замечания. Антрополог обрабатывает, соответственно, антропологическую коллекцию, это костные останки людей, и составляет антропологический отчет. Потом это все сводим воедино, отправляем отчеты в Москву, в наш музей имени Шемановского, в службу государственной охраны памятников наследия, чтобы они все это ставили на учет. Проанализировав весь полученный материал и информацию, мы подготавливаем научные работы.

Что даст изучение «Нюрымпосллора 4»?

17:20 Что дают наши раскопки? Это новое пополнение коллекции в музее. Все находки обрабатываем, сдаем в музей. Наиболее яркие, наиболее эффектные находки — к примеру, украшения — выставляются на экспозицию для всеобщего рассмотрения как жителям, так и гостям города.

Мы подготавливаем научные работы (мы все-таки Научный центр изучения Арктики и должны научную публикационную активность ввести). Научные работы готовим как для российских журналов, так и для зарубежных. Мы готовим лекции, мы готовим учебные пособия. Яркий пример: Наталья Викторовна Федорова в прошлом году, по-моему, подготовила учебник для средних классов по истории, куда были включены наши археологические работы. Это всем известный «Усть-Полуй», конечно же, это «Горный Самотнёл», который Ольга Тупахина «копала», это «Зеленый Яр», который я и Наталья Викторовна Федорова обследовали. Также все наши исследования будут входить в историографию изучения нашего региона.

С каким известным памятником можно сравнить?

18:39 Сложно ответить, потому что каждый исследователь, каждый археолог всегда будет защищать свой памятник. Мне другой археолог будет говорить: «Все равно у меня лучше, что мне твой могильник? У меня поселение!». Третий скажет: «Что мне ваши поселение, могильник — у меня городище. Вон какое крутое, что еще может быть лучше?». Поэтому я хочу сказать так: памятник интересный, памятник достоин того, чтобы его обследовали далее.

О планах на новую экспедицию к «Нюрымпосллору 4»

19:07 Будем думать, будем советоваться с ребятами. Нормальный руководитель [раскопок] всегда прислушивается к мнению своих подчиненных, поэтому буду со своими участниками экспедиции советоваться. Есть, конечно, другие могильники, которые тоже заслуживают исследования — ну, подумаем… Хотелось бы, конечно, вернуться ещё поработать на нем.