Если человек решил жить, он найдет на это силы

Внутренние арктические конвои — это практически неизвестная страница истории Великой Отечественной войны на Севере. По северным водам Советского Союза, от Мурманска до Дальнего Востока, шли суда с людьми и грузами - в сотнях километров от линии фронта, вдоль «безопасных» отечественных берегов. Однако на этой войне не было «легких» заданий, и подтверждение тому - трагедия одного из таких караванов, «БД-5». Ее изучением и увековечением памяти погибших в проекте «Карские экспедиции» занимается ямальский исследователь, специалист туристско-информационного центра «Ямалтур» Сергей Шулинин.

- Когда Вы заинтересовались судьбой конвоя «БД-5»?

Впервые эта мысль прозвучала в 2008 году, когда я работал в журнале «Ямальский меридиан». Я тогда впервые столкнулся с темой «внутренних арктических конвоев». Они проходили полностью по арктическим водам СССР, без сообщения с внешним миром, со стороны Дальнего Востока в сторону Мурманска и обратно. Назывались они обычно по первым буквам начального и конечного пункта: так, аббревиатура «БД» означает «Белое море-Диксон».

- То есть, конвой «БД-5» был пятым в этом направлении?

Да. Вкратце, это маленький для тех времен конвой в составе трех минных тральщиков ТЩ-114, ТЩ-116 и ТЩ-118 и транспорта «Марина Раскова». Примерно половина людей, бывших в конвое, не были военными: на бортах были полярники, ехавшие на смену, семьи моряков и ученых, в том числе дети. Суда вышли из Молотовска (старое название Северодвинска) 8 августа 1944 года. А 12 августа в 60 милях от острова Белый три судна из четырех были потоплены немецкой подлодкой U-365.

- Как это случилось?

После начала атаки события развивались стремительно. Когда затонуло первое судно, моряки решили, что попали на минное поле, остановили караван и приступили к спасению тонущих. На момент обнаружения подлодки уже было поздно: торпеды уничтожили «Марину Раскову» и два тральщика. Последний, ТЩ-116, оставшись в одиночестве, дал ход и покинул место трагедии, унося на борту помимо собственного экипажа тех, кто успел перебраться с погибших кораблей. Еще кого-то удалось впоследствии спасти летчикам и морякам, прибывшим на подмогу. Из 760 человек, наводившихся на судах, примерно 376 погибло.

- То есть, точно мы не знаем?

- А почему Вас заинтересовал именно этот конвой?

Потопление «БД-5» немецкое командование не посчитало большой удачей. Капитан, руководивший действиями подлодки U-365, не получил наград, ведь гражданское судно было безоружно, а тральщики дезориентированы. Мой же интерес начался с истории легендарного полярного летчика Матвея Ильича Козлова. Он проработал несколько десятилетий в Арктике, летал вторым пилотом со многими знаменитыми летчиками, многократно отличался мужеством. Козлов был острым на слово человеком с прямым характером, так что в итоге ему и не дали Героя Советского Союза, как собирались. Хотя у него было три ордена Ленина, четыре ордена Боевого Красного Знамени, один - Трудового Красного Знамени и множество медалей. Он не надевал на 9 мая свой парадный пиджак, потому что было просто тяжело его носить: вся правая сторона увешана наградами. И одним из ярчайших подвигов этого необыкновенного человека было спасение тех, кто выжил после гибели конвоя «БД-5».

- Разве у тех, кто остался в море, были шансы выжить?

Шанс есть всегда. Если человек решил жить, он найдет основания и способы для этого. После потопления тральщиков и «Марины Расковой» некоторым, из бывших на борту, удалось спастись в лодках-кунгасах. Их положение было критическим: ни воды, ни пищи, ни возможности согреться, вокруг — бушующее море. С берега высылали корабли и самолеты на поиски выживших в катастрофе, но судам пришлось вернуться в порт из-за шторма, а гидропланам приходилось прочесывать огромные пространства почти без надежды что-либо разглядеть. И вот, Матвей Козлов с борта своего самолетика «Каталина» заметил один из кунгасов. В течение 9 часов самолет кружил над ним, передавая на берег точные координаты, чтобы морские суда могли прийти и эвакуировать людей, потому что приводниться в шестибалльный шторм было невозможно. После очередного сообщения, посланного Козловым, пришел ответ: «Судов не будет». Слишком опасно было выходить в море в такую погоду. И тогда летчик совершил невозможное: сумел посадить гидроплан в сложнейших условиях. Стоило ему чуть-чуть промахнуться, и волны смяли бы «Каталину», как фольгу.

- Отчаянный шаг!

Как он потом рассказывал: мы люди военные, за свою жизнь не боялись, у нас судьба такая, и первый долг - спасать гражданских. А в кунгасе терпели бедствие в основном гражданские. Когда удалось подрулить к лодке, бросить канат и подтянуться, открылась страшная картина. В его отчете так и сказано: в кунгасе было 13 живых и 25 мертвых человек. У выживших физически не было сил даже передвигаться, члены экипажа «Каталины» на руках переносили их на борт самолета. Взлететь из-за шторма было невозможно, и гидросамолет поплыл, пока примерно через 60 миль, в проливе Малыгина, его не забрал тральщик... За этот рейс Козлов не выпускал из рук штурвал в течение 30 часов.

Вот так я и влился в эту тему. Сначала меня заинтересовала личность Козлова, стало интересно разобраться во всей этой истории. А потом как-то меня задела фраза одного писателя, сказавшего о трагедии Марины Расковой: ты не найдешь ни списков, ни фамилий участников. Меня это задело, я воспринял фразу очень лично — и стал искать.

- Так и появилась идея Карских экспедиций?

Да, так начался поиск. Первую Карскую экспедицию мы провели в 2009 году. Тогда не все цели и задачи были достигнуты, но мы все же добились интереса и общественности, и государственных органов власти. Участники экспедиции установили памятные доски в Салехарде и Воронеже (оттуда родом были некоторые из погибших), своими руками воздвигли на острове Белый малый мемориальный комплекс. В будущем мы планируем его обновление, создание нового мемориала под общим названием «Колокола памяти». А еще планируется проведение археологических раскопок.

- А при чем тут археология?

Дело в том, что на картах 60х-70х годов указаны захоронения жертв трагедии «БД-5» на острове Белом. Тот кунгас, который спас 13 человек (фактически 14, один боец скончался в «Каталине»), после ухода гидросамолета стало носить по океану и в итоге прибило к Белому. Похоронная команда нашла его и погребла тела недалеко от берега. К 1948 году дикие звери и морские волны частично разрушили могилу, и останки были перезахоронены. В 1950-х годах один из родственников погибшего, работавший в Северном морском пароходстве, посетил Белый и сделал две важнейшие фотографии: крест и сам кунгас. В прошлом году ученые, приехав на Белый, нашли и выкопали из песка кунгас, там же должно быть и захоронение, которое мы теперь надеемся найти.

- Что происходит сейчас, как живет и развивается проект?

- Наверное, Вы общались и с самими героями трагедии?

Да, и до сих пор живы шестеро участников этого конвоя. Про всех могу сказать, что это удивительные люди, прожившие яркую жизнь. Наверное, у тех, кто встречался со смертью в лицо, что-то происходит в сознании, и они понимают, что жить надо ради чего-то стоящего. Выжившие в той трагедии стали кандидатами и докторами наук, профессорами, преподавали в Академии Генерального штаба. Я запомнил историю одного кочегара, бывшего на судне. Позднее он стал кандидатом наук, закончил МГУ с отличием, участвовал в разработке нового направления в кибернетике. Другой участник конвоя, силой воли победил рак. Он не цеплялся за жизнь, а хотел и любил жить - не просто существовать, но жить и дышать полной грудью.

Значительная часть документов еще не собрана, не вся команда 116-го тральщика пока известна. На данный момент мы нашли родственников более 130 человек, международная поисковая операция под названием «Конвой БД-5» ведется с 2008 года. Порядка 60 человек у меня значатся «с неизвестной судьбой», они могут попасть в статус либо спасенных, либо погибших. Поиск продолжается, его уже не остановить. Я понимаю, что стал ответственным — не за судьбы участников, не за историю - за память о них. Многим непонятно, зачем и кому это нужно. Ответом будут слова, которых военнослужащие в обыденной речи никогда не произносили, а мы совсем истрепали и уже почти не воспринимаем всерьез: любовь к Родине. Наши моряки доказывали эту любовь не красивыми фразами, а повседневными поступками. И я задался вопросом: а я бы так смог? Жить ради чего-то большего, потратить годы на тяжелый ежедневный труд, забыть про отдых. С тех пор мой поиск длится уже шесть лет.

- А как Вы для себя лично определяете, зачем это все нужно?

В Архангельске меня журналист так и спросил: что это вам приносит? Точно могу сказать: ничего. Иногда, особенно в моменты усталости, сидишь и сам думаешь: зачем мне это все? А потом приходит очередное письмо от кого-то из родственников погибших или просто неравнодушных, и ты понимаешь, что эту работу нельзя не закончить. В моей жизни были переломы, вступления в новую стадию. Сейчас у нас есть соратники по всему миру. Люди поражаются, что это кому-то еще надо, радуются. Это вселяет уверенность и какую-то гордость за Ямал. Необходимо увековечить память о прошлом нашего родного края, какие бы горестные страницы ни были. В потоке жизни что-то может казаться сиюминутным, но проходит время, и люди, вдумываясь, понимают огромное значение и самого конвоя «БД-5», и его изучения столько лет спустя. История не бывает «в общем и целом», она должна содержать имена. Вот что дает мне силы действовать дальше.