0
0
С мачты видно все. Руководитель Научного центра изучения Арктики рассказал, чем полезен карбоновый полигон для Ямала
Первый в ЯНАО карбоновый полигон заработает в 2024 году
Ученые завершают создание на Ямале первого карбонового полигона. Какие исследования там будут проводить, какой эффект будет для промышленности и экономики, какая польза для жителей? Подробности проекта раскрыл агентству «Север-Пресс» директор Научного центра изучения Арктики Владислав Исаев.
Содержание
- 00:19 Пилотный проект и 2000 гектаров
- 01:11 Из истории карбоновых полигонов
- 02:22 Почему выбрали район возле Лабытнанги
- 03:34 Об уникальности вышки и ее предназначении
- 05:14 В чем актуальность темы для региона и страны
- 06:45 Почему много болот — благо?
- 09:05 Что дадут исследования для жителей?
- 10:13 На полигоне будут круглогодичные наблюдения
- 11:26 Снег впитывает как болота?
- 12:26 О науке и легендах
- 13:48 Чей опыт изучали, есть ли нужные кадры?
- 16:42 Отдельная база или общая сеть данных?
- 18:04 Нужны ли еще полигоны на Ямале?
Пилотный проект и 2000 гектаров
00:19 Проект создан при поддержке Минобрнауки, команда была сформирована в 2021 году. В состав участников вошли Тюменский государственный университет, Институт географии Российской академии наук и Институт леса Красноярского ФИЦ. Условием создания этого проекта было наличие индустриального партнера, в качестве которого выступило правительство ЯНАО, и наличие территории, на которой карбоновый полигон должен быть создан. Благодаря всему этому у нас появилось в хозяйстве более 2000 гектаров лесотундры в районе участка дороги между Лабытнанги и Обской, возле мачты.
Из истории карбоновых полигонов
01:11 Тематика достаточно новая для России, но не для мировой практики. Полигоны существуют больше 20 лет в Северной Америке, в Европе, но наиболее активно это направление исследований начало внедряться последние 5—10 лет. И у нас в стране я знаю полигон, который существует больше 10 лет.
Актуальность исследований объяснима тем, что мы хотим понять, насколько в экологических системах в нашей стране происходит накопление либо эмиссия газов, которые, как мы знаем, оказывают парниковый эффект на атмосферу и влияют на изменение климата. Зная, как это все происходит, мы можем планировать мероприятия, которые позволяют нам либо снизить выделение газов, либо, наоборот, увеличить, складирование этих газов в природных средах.
Почему выбрали район возле Лабытнанги
02:22 Мы с вами понимаем, что вокруг нас достаточно разнообразные ландшафты, природные зоны: арктическая тундра, достаточно суровые условия. С другой стороны, если мы уедем на юг, то там уже практически северная тайга — разные абсолютно условия для экологических систем. Поэтому было выбрана точка исходя из того, чтобы попытаться найти наиболее логистически доступное место близко от Лабытнанги, куда мы всегда можем подъехать, посмотреть. Плюс чтобы здесь были какие-то зачатки инфраструктуры — мачта, которую возвести в таком масштабе довольно сложно. Ну и третье — чтобы у нас была возможность действительно охватить наиболее широко те ландшафты и зоны, которые представлены в округе. Мы, по сути, попали прямо в сердце нашего округа, и благодаря тому, что матча достаточно высокая, она охватывает значительное пространство вокруг себя. Плюс очень детально охватывает хорошо представленные ландшафты, характерные для Лабытнанги и Салехарда.
Об уникальности вышки и ее предназначении
03:34 Мачта — уникальная, таких немного. Я знаю, что в Красноярском крае есть мачта даже чуть повыше, но такой высоты — 198 метров — их мало, особенно в Арктике. Задача этой мачты — собрать материалы по движению воздуха в приземном слое. На каждом из определенных уровней будут установлены воздухозаборники, и мы сможем оценить, что происходит от самой поверхности до этой высоты с движением парниковых газов непосредственно около нашей мачты и на значительном расстоянии — до 800 километров. Сбор материалов происходит в непрерывном автономном режиме, и наша задача — следить за тем, чтобы было постоянное питание, обслуживание оборудования. У нас будет два корпуса, первый — лабораторный — уже есть, данные начинают поступать. Уже установлена метеостанция, которая пишет материалы, и будет большой лабораторный корпус, где будут работать сотрудники, изучающие окружающую территорию и анализирующие, что у нас происходит на вышке.
В чем актуальность темы для региона и страны
05:14 Россия на сегодняшний день — один из лидеров добычи, производства продукции из углеводородов. Поэтому к нам наиболее пристальное внимание со всех сторон. Мы это прекрасно понимаем и, готовясь к возможным санкциям, в том числе и по добыче нефти и газа, должны быть уверены в том, что знаем, сколько у нас выбрасывается в атмосферу углеводородов. Мы знаем, что наш регион — лидер по производству нефти и газа в России, и до 17% газа он выпускает в мировом масштабе. При этом существует проблема: у нас есть попутный нефтяной газ, который сжигается в колоссальных объемах, с превышением в пять раз допустимых норм. И мы должны понимать, насколько это серьезно, насколько можем компенсировать такие выбросы в атмосферу тем, что может поглощать природная среда, так называемые карбоновые фермы. И благодаря пониманию того, что происходит, мы на сегодняшний момент уже находимся в стадии предложения ТЭК вариантов, как компенсировать выбросы этих газов.
Почему много болот — благо?
06:45 На самом деле мы находимся в очень выгодном положении, потому что у нас существуют болота. Как выяснилось, они — очень замечательные хранилища углеводородов, потому что там происходит два важных процесса. С одной стороны — депонирование СО2 (углекислоты) в сфагновых мхах и их отмирание внутри. С другой стороны, при разложении сфагновых мхов происходит выброс метана. По нашим оценкам и оценкам специалистов, все равно преобладает поглотительная часть. Благодаря этому болота становятся, условно, природными карбоновыми фермами, которые мы рассматриваем в качестве компенсации того, что выбрасываем в атмосферу. У них работа экосистемы направлена на то, чтобы отбирать из атмосферы углекислый газ.
Недавно приезжали к нам коллеги из Уральского лесотехнического университета. Они подсказали еще одну идею. За счет того, что меняется климат, у нас происходит продвижение границы лесотундры на север и формируются природные территории вновь выросшего леса, который на самом деле тоже является отличным хранилищем для углекислоты: формируется древесина, она и есть, по сути, депонированный углерод. При этом не надо ничего сажать, само все делается, все замечательно движется. И это территория, которая распространяется на всю южную границу мерзлоты, которая отступает, засаживается самостоятельно лесами. И наша задача на следующий год — попробовать подсчитать объемы, потому что площадка карбонового полигона находится именно на этой границе. Часть леса возле вышки — абсолютно новая, там, если походите вокруг, не найдете старых деревьев, которые в опаде лежат.
Что дадут исследования для жителей?
09:05 Прежде всего — понимание того, что у нас происходит с окружающим миром, насколько меняется природа. Мы рассматриваем полигон как междисциплинарную площадку, которая будет включать и образовательные проекты, то есть школы будем приглашать, ребятам показывать, как живет тундра, лесотундра, как можно изучать ее, как выглядит мерзлота. Плюс научная часть: как вы видите, есть очень большой интерес к тому, что происходит в динамике в природной среде из-за изменения климата. А для жителей — это прежде всего понимание того, насколько регион привлекателен в экологическом плане. Я как человек, приехавший из Центральной России, из Москвы, наслаждаюсь здешним воздухом. Это не сравнить ни с каким мегаполисом, где просто задыхаешься. Следить за этим надо, чтобы не изменилось в худшую сторону, мы как раз в этом поможем.
На полигоне будут круглогодичные наблюдения
10:13 Благодаря тому, что у нас есть постоянное, круглогодичное наблюдение, мы можем смотреть сезонные изменения потоков парникового газа. Допустим, летом в жаркую сухую погоду очень большой вклад вносят в загрязнение пожары. Мы должны понять, что это именно пожары, что это вклад пирогенных процессов. Зимой процессы не останавливаются, у нас все равно происходит миграция через снег, эмиссия углеводородов с месторождений нефти и газа. Как выяснилось, у нас существует два источника: биогенный газ, который формируется в верхней части почвенного слоя, а есть эндогенный газ, который потихонечку из глубин, на которых мы сейчас добываем нефть и газ (полтора-два километра), поднимается вверх до поверхности. Можно его тоже фиксировать, но для этого нужен уже более тонкий анализ.
Снег впитывает как болота?
11:26 Если мы поглубже будем в эту тематику уходить, то в природе есть такое явление как кристаллогидраты, когда у нас внутри решетки из молекул воды при определенных температурах и давлении формируется залежь углеводородов. Внутри ячейки собирается до 30—36 молекул газа. Они длинненькие, большие, существуют в этом состоянии до тех пор, пока не меняется температура. Одно из явлений, которые мы наблюдаем сейчас, — это так называемые ямальские воронки, и, возможно, одна из причин их появления в том, что меняются температурные условия либо изменяется давление гидростатическое либо литостатическое внутри горизонтов, происходит взрывная разгрузка.
О науке и легендах
12:26 При подготовке к тому, что будем показывать и рассказывать в нашем павильоне на ВДНХ в рамках выставки «Россия», хотели как раз увязать то, что мы изучаем, с легендами о народе сихиртя, который находится как раз там [под землей], где мы пытаемся разобраться, что происходит. Очень многие вещи не просто так в легендах отражены. Задавали буквально на днях вопрос: насколько опасны биологические, микробиологические угрозы, которые возникают при таянии мерзлоты. Я отослал к легенде о том, что местному населению всегда запрещалось трогать то, что появляется на поверхности оттаявшей мерзлоты под угрозой того, что придут сихиртя, которые мамонтов пасут, и будет нехорошо. Действительно есть опасность того, что микроорганизмы в мерзлоте хорошо сохранятся, вы будете при контакте с ними заражены.
Чей опыт изучали, есть ли нужные кадры?
13:48 Конечно, мы не на пустом месте создавали полигон, у нас сотрудник, который отвечает за этот вопрос, Алексей Гончаров, — выпускник МИФИ. Сейчас он на стажировке в Кембридже.
Проект разработан и утвержден благодаря сотрудничеству с существующими командами по карбоновым полигонам. Я в июле был на полигоне в Грозном, это один из успешных реализованных проектов. Проблема в том, что мы с вами в Арктической зоне, где неприменимо то, что привычно используется в центральной части России. Как работают карбоновые полигоны в центральной части страны? Высаживаются большие площадки с быстрорастущими растениями — это павловния, это воронежский тополь. Павловния дает прирост 4 метра в год. Естественно, у нас они не будут расти. Замечательный близкий для нас пример — это то, что сделано на Сахалине в рамках эксперимента, который был признан Минобрнауки успешным: это оценка эффективности депонирования углерода маршами. Марши — низкие прибрежные морские или речные террасы, которые, как выяснилось, очень активно накапливают органику, которая выносится из торфяных болот, из продуцентов, которые находятся в водной среде, и это все в колоссальном объеме накапливается на больших территориях. К этому есть большой интерес со стороны нефтяников и газовиков. Если вы выйдете ближе к нашим морским просторам — Байдарацкая губа, Обская губа, то есть такой местный термин — «лайды». Если вы туда попадете, очень сложно выбраться, потому что под небольшим слоем воды находится огромный,, до метра-двух, сапропелевый ил, наполненный органикой так, что он прямо черный. У нас есть где найти приложение карбоновому полигону, и я считаю, что мы будем в этом плане пионерами.
Отдельная база или общая сеть данных?
16:42 Основная идея была — создать опорную сеть полигонов, которая позволит накапливать информацию по всей России. На первом этапе это именно понимание, как происходит движение воздушных масс, какие регионы являются перспективными в плане депонирования углерода. Затем второй этап — создание карбоновых ферм, то есть проектов, интересных индустриальным заказчикам, где они могут убедиться в том, что предложения, которые выдвигает наука, реально реализуемые и их можно использовать. Этот рынок начинает потихонечку формироваться. В этом году он заработал в России, а мировой рынок достигает уже 2 миллиардов долларов.
Нужны ли еще полигоны на Ямале?
18:04 Если мы говорим о таких исследованиях, это должна быть региональная трансекта, с самого севера до самого юга, и у нас вырисовывается примерно такой вариант. У нас есть «Семь лиственниц» в серединке, далее уходим на «Снежинку» (научная станция. — Прим. авт.) — это будет горная часть, западнее. Я бы еще использовал то, что уже наработано, сделано и куда вложены средства — на острове Белом. Там очень интересно сравнить с тем, что у нас не тронутая промышленностью территория в арктических тундрах: как она будет реагировать на миграцию газов в атмосфере.
Восток региона тоже интересен, но там рядом работают коллеги из Якутии. Они реально хорошо вложились, у них много интересных полигонов, пока этот участок прикрыт. Если говорить о самом юге региона, то в Ханты-Мансийском округе тоже есть прекрасный полигон, то есть здесь тоже территория прикрыта. Всех интересует, что у нас на Крайнем Севере, туда очень сложно добраться, организовать там что-то. И мне кажется, основная наша задача — именно эту территорию освоить.
0
0
Теги: