Старинный острог Салехарда восстановят с помощью «цифры»

К концу года ученые планируют представить общественности цифровую модель Обдорского острога. Благодаря современным технологиям специалисты восстановят ландшафт и обустройство сооружения, где когда-то началась будущая история Салехарда. О проекте в пресс-центре «Север-Пресса» рассказали директор АНО «Институт археологии Севера», ведущий научный сотрудник СурГУ Олег Кардаш и исполнительный директор, совладелец группы компаний ENDI Дмитрий Трусов.

Содержание

• 00:52 Как появилась идея реконструкции?
• 03:16 Немного подробностей об остроге и стене
• 08:47 Можно ли сохранить стену и как?
• 14:45 Как началось сотрудничество по реконструкции
• 21:26 Есть ли место фантазии и сколько?
• 31:24 Про проекты, которые уже есть
• 45:27 Про идею для Обдорского острога
• 53:46 Когда будет готов проект?

Как появилась идея реконструкции?

Идея 3D-реконструкции появилась после того, как ученым удалось найти фрагмент стены острога. Фото: Андрей Ткачев / «Ямал-Медиа»

Олег Кардаш, директор АНО «Институт археологии Севера», ведущий научный сотрудник СурГУ:

00:52 Идея появилась после находки в прошлом году стены Обдорского острога. Такая случилась неожиданность. Мы в 2004 году вели раскопки, в 2005-м копали и ничего не нашли, а здесь буквально расширили старый раскоп и увидели. Получается, раньше буквально не докопали метр-полтора, а после этого искали несколько лет по Салехарду, но безрезультатно. Мой коллега Георгий Визгалов лично несколько экспедиций провел. А оказывается, где острог? Совершенно там, где сейчас стоит музейно-архитектурный комплекс. Все прямо на этом месте.

Соответственно, поскольку сейчас в стране довольно развита поддержка социально и общественно значимых идей, мы подготовили проект «Обдорский острог», который получил поддержку Фонда президентских грантов. Начали историко-архивные исследования, поиск документов, историко-архитектурные исследования, ландшафтные исследования по воссозданию палеорельефа, потому что он меняется, и река Полуй за несколько сот лет изменила конфигурацию берега — тогда рос лес, а сейчас вырос город. Все это пытаемся восстановить в исторических реалиях, кое-какая работа уже идет. Пока есть первая стадия для обсуждения. Рельеф будет корректироваться по результатам археологических исследований. Очень много стратиграфических разрезов, которые в сочетании с историческими картами позволяют достоверно воспроизвести его в древности.

Немного подробностей об остроге и стене

Олег Кардаш, директор АНО «Институт археологии Севера», ведущий научный сотрудник СурГУ:

03:16 Любое военное фортификационное сооружение имеет свои параметры, правила. Обдорский острог помимо просто стен буквально через 15−20 лет своего строительства был дополнительно укреплен рогатками и надолбами. Это был военный лагерь, гарнизон насчитывал более 50 человек: казаков, стрельцов, они защищали его, несли там службу. При остроге развивалось остяцкое поселение, русское поселение, из которого потом возникло село Обдорское. Это была точка притяжения, где кипела жизнь, где всегда можно было поменять товары, продукты промыслов на товары и в общем как-то пообщаться. Из этого потом и возникла собственно та самая Обдорская ярмарка, которую рисовал художник Знаменский и про которую все знали. Это все выросло при Обдорском городке, Обдорской таможенной заставе. Все несданные в ясак платежи, все дополнительные товары, все тут обменивалось, и поэтому привлекало население. Обдорск формировался из жителей Тобольска, Березова — всех сибирских людей.

Что касается найденной стены, то исследования идут по всей территории архитектурного комплекса. Мы искали остальные стены — не нашли. Противоположную педантичные запасливые жители села Обдорского выдернули вместе с основанием — ее не осталось. Часть обнаруженной стены сохранилась благодаря тому, что она монтировалась в культурный слой Полуйского мысового городка XVII века, принадлежавшего предкам угорских князей Тайшиных. Сформировался полуметровый культурный слой из органических остатков, который замерзает и не оттаивает за счет щепы. Небольшой участок — пять метров стены вмерзли в культурном слое. И благодаря тому, что, скорее всего, он сделан из лиственницы, сохранился. Все остальное имеет очень плачевный вид.

Можно ли сохранить стену и как?

Олег Кардаш рассказал, как можно использовать модель в дальнейшем. Фото: Александр Чирва / «Ямал-Медиа»

Олег Кардаш, директор АНО «Институт археологии Севера», ведущий научный сотрудник СурГУ:

08:47 По этому поводу я ездил в МАРХИ, это у нас центральный архитектурный вуз в Москве, консультировался с архитекторами, со специалистами, которые проектировали музеи археологического дерева. Вопрос сохранения — это не столь дорого, сколько сложно коммуникативно. Сейчас объясню почему. Мне задали вопрос: «А вы хотите-то чего? Вам что запроектировать-то? Вы определите, что вы хотите — просто этот кусочек стены сохранить, сделать окошко в прошлое с подсветкой? Вы хотите, чтобы это сохранилось, и из этого можно было получать какой-то доход — сделать 3D-модель, VR-сценарий? От этого и будет зависеть стоимость». Мне сказали, что пока не решим, что хотим и сколько готовы потратить денег — просто законсервируйте, сделайте деревянный короб, спрячьте все до лучших времен. Но сразу скажу, что имею некий опыт знакомства с историей раскопок в Санкт-Петербурге. Будучи экспертом министерства культуры по культурному наследию, участвовал в разнообразных экспертизах, в частности раскопок крепостей Ландскрона, Ниеншанц. Что могу сказать: там тоже раскопали, тоже захотели что-то сделать и теперь это лет 15 как умирает — тоже законсервировали и никто не принимает никаких решений

Вот есть такая вот судьба после того, как это все заколотишь, законсервируешь, поэтому давайте делать выбор. Я, в общем, готов к любому решению: сохранить, сделать виртуальные сюжеты или, может быть, это все достать, извлечь, сохранить культурный участок.

Как началось сотрудничество по реконструкции

Олег Кардаш, директор АНО «Институт археологии Севера», ведущий научный сотрудник СурГУ:

14:45 Таких людей и таких организаций немного у нас в стране, потому что многие, кто называет себя IT-специалистами, в сфере культурного наследия практически не работают. Это единственная компания, которая реально делает — это реально востребовано и это вызывает большой интерес у всех. Поэтому выбор очевиден. Ребята делают отличные проекты, но насколько позволяют современные технологии, конечно. Мы вдруг выяснили, что в сфере современных технологий многое еще даже не изобретено. Например, нет совмещенного оптического и цифрового бинокля — когда посмотрели на горы Полярного Урала через оптику, развернулись и увидели цифровой Обдорский острог.

Дмитрий Трусов, исполнительный директор, совладелец группы компаний ENDI:

С детства как-то уроки истории полюбились. Шло время, и мы как айтишники просто решили посмотреть на нашу работу с другой стороны. Мы пошли в историю, связанную с дополненной реальностью, когда виртуальные объекты воспроизводим в реальном мире. Сама идея показалась заразительной на старте, но оказалась непростой по реализации. Мы потратили несколько лет, чтобы научить дружить современные технологии с определенными нюансами, связанными с историей, и шаг за шагом стараемся делать что-то новое.

Конечно, мы не первопроходцы. В России есть разнообразный опыт, но в том виде, в котором предлагаем его мы, лично я не встречал. Обычно приходишь в музей, берешь очки и смотришь какой-то объект или еще что-то. Мы предлагаем разнообразный продукт и в динамике, на локации, с перемещением, с полноценной экскурсией. Здесь больше вдохновлялись опытом путешествий: всегда смотрим что и как используется, в том числе недавно были в Китае на тематической выставке и познакомились с такими же амбассадорами этого дела, коллегами. Посмотрели их опыт и так или иначе применяем его в своих идеях, в своих сценариях.

Есть ли место фантазии и сколько?

Дмитрий Трусов поделился историей о том, как рождаются и реализуются проекты, связанные с историей. Фото: Александр Чирва / «Ямал-Медиа»

Дмитрий Трусов, исполнительный директор, совладелец группы компаний ENDI:

21:26 Место для фантазии всегда может быть. На раскопках порой находят какие-то бытовые вещи, и не всегда их предназначение понятно. — начинаются домыслы, идеи, научное сообщество спорит. Также и здесь. Любой сценарий, который мы воспроизводим, всегда обсуждаем с научным сообществом. Постоянно в разных регионах дискутируем с представителями туристского бизнеса или историками на тему реалистичности. Но в научном сообществе все равно каждый имеет свое мнение — это, во-первых. Во-вторых, не всегда возможно воспроизвести на сто процентов достоверно, и тогда нужно решить, для чего проект предназначен. Одно дело — для научно-популярного туризма, когда человек может просто ощутить атмосферу, другое — для специалистов, которым нужны детали, на которые не обратит внимание обыватель, и поэтому мы балансируем.

Игры, которые можно сделать на компьютерах, сегодня настолько реалистичные, что сразу можно и не понять, что это игра. Любой игровой компьютер намного мощнее устройств для VR-сценариев. Иногда заходишь куда-нибудь, смотришь — на телевизоре футбол, и не всегда понимаешь — это трансляция матча или игроки. Когда мы говорим про очки и дополненную реальность, то там суперкачественную картинку с идеальной анимацией сложнее воспроизвести, она может просто не заработать.

Олег Кардаш, директор АНО «Институт археологии Севера», ведущий научный сотрудник СурГУ:

Вернемся к целеполаганию. Для кого продукт? Если продукт для восприятия детей, молодежи или неискушенных взрослых, просто чтобы получить впечатление, то картинка, конечно, может быть упрощена. Ведь никто не отменяет художественное кино, мультики из-за того, что они не сильно реалистичные. Рисованные мультики никуда не делись, и мультипликационная графика никуда не делась — это все есть, это все разные продукты для разного возрастного контингента. Мы все разные, у всех по-разному устроен мозг, и все воспринимают и окружающий мир, и тем более виртуальный, по-разному. Поэтому все формы имеют право на существование однозначно, просто надо определяться с целями — для кого рассчитано. И прежде всего надо ориентироваться на детей, на неискушенных взрослых. На специалистов ориентироваться не стоит — они все уже инвалиды. У них чрезмерная педантичность и трансформация сознания. Если создавать для них, то совершенно другие устройства должны быть, и к этому тоже надо стремиться. Но все формы визуализации имеют право на существование и так или иначе будут востребованы. Мне все равно, футболисты в игре будут сильно реальные или не сильно. А вот крепость мне хочется реальную. А для других нужно, чтобы футболист был прямо как живой.

Про проекты, которые уже есть

Один из проектов посвящен Троицкому собору, об облике которого свидетельствуют только три фотографии. Кадр из видео, предоставленного группой компаний ENDI

Дмитрий Трусов, исполнительный директор, совладелец группы компаний ENDI:

31:24 Торговые ряды Новгорода — это сценарий того, как могла выглядеть на рыночной площади торговля. Он наполнен определенного рода мастер-классами: по созданию свечей, по созданию изделий из кожи, игрушек — они завораживают. Но это относительно простой сценарий, есть более сложные, когда идет не только вовлечение человека, его участие, но и возможность почувствовать, пощупать, к примеру, с помощью перчаток. Это пока эксперименты, но я надеюсь, что мы сможем это сделать. Изобрести всегда несложно, сложно встроить в обывательский процесс.

Есть проект «Березовский острог» — это просто 3D-реконструкция, первый шаг к созданию полноценных сценариев. Есть сургутский Троицкий собор — это проект, который мы реализовали с коллегами из Сургутского госуниверситета и краеведческого музея. Троицкий собор был уничтожен, на месте, где он располагался, рядом стоит только часовня. Появилась идея, поскольку мы с коллегами развиваем проект «Мгновения югорской истории», там есть целая серия сюжетов, которые хотелось бы реализовать для популяризации, для восстановления того, что нельзя восстановить, — и для научных, и для образовательных целей. В чем сложность реализации по собору? Первое — ничего нет вообще. Есть три фотографии и, слава богу, оказался практически аналогичный храм совершенно в другом регионе, что позволило нам определить его размеры. Размеры, пропорции здания соблюдены. Дальше возникают сложности текстур, шаг за шагом мы подравнивали, реализовывали, и это общедоступная история. Она может быть доступна не только в очках, но и на мобильных телефонах, поддерживающих дополненную реальность. На часовенке висит QR-код и можно посмотреть. В дальнейшем мы хотим добавить церковный звон, колокольную игру. Есть идея сделать несколько сценариев, например, «Крестный ход», внутреннее убранство храмов, что требует большой сложной работы специалистов. Если получится, будет замечательно.

Про идею для Обдорского острога

Так выглядят первые наброски по будущей модели Обдорского острога. Кадр из видео, предоставленного АНО «Институт археологии Севера»

Олег Кардаш, директор АНО «Институт археологии Севера», ведущий научный сотрудник СурГУ:

45:27 В 3D-реконструкции мы будем воспроизводить несколько этапов — от начала строительства до, грубо говоря, обветшания. Основных этапов строительства у Обдорского острога три, реконструкция будет с максимальной достоверностью. Это базовая основа для виртуальных сценариев и дополненной реальности, как в случае с Березовской крепостью. Там все это делалось в течение трех лет в рамках гранта Российского научного фонда, это был проект по исторической урбанистике. Три года шли раскопки, историко-архитектурные исследования, и была воспроизведена крепость на разных этапах развития и один раскопанный жилой дом. Но тут важен вопрос дальнейшего использования и предназначения, создания заказа виртуальных сценарий для туризма, для туристического использования.

Дмитрий Трусов, исполнительный директор, совладелец группы компаний ENDI:

Мы сейчас более-менее на регулярной основе создаем комьюнити, проводим среди музейщиков и туристских компаний различные мероприятия. Ведь можно раскопать, можно воссоздать, опубликовать материалы, книги, можно создать 3D-модели. Но если у нас есть цель популяризации, то нужно встроить технологии в туристический процесс — и это трудность, с которой мы сталкиваемся. Рассказать организации, музею или компании, которая экскурсиями занимается, как им перестроить и организовать новый бизнес-процесс, сложно. Потому что есть обычная экскурсия, есть экскурсия с включением элементов — и это совершенно другой подход. Он связан с многими бытовыми вещами, от обслуживания очков, гигиены, до владения экскурсоводом техникой — некоторые только с компьютером и с телефоном научились обращаться, а здесь гаджет, который они никогда в жизни не носили. И вся эта перестройка занимает много времени, служит во многом блокирующим фактором для многих музеев. Но, в общем и целом, они говорят, что это новое направление, которое дает новое дыхание тому, что уже иногда задыхалось.

Когда будет готов проект?

Специалисты считают, что модель визуально дополнит данные об истории Обдорского острога. Фото: Василий Петров / «Ямал-Медиа»

Олег Кардаш, директор АНО «Институт археологии Севера», ведущий научный сотрудник СурГУ:

53:46 В конце года заканчивается проект, у нас на сайте будет размещена виртуальная выставка, опубликованы материалы, все будет сопровождаться сюжетными картинами, созданными в работе с художниками. То есть, по сути, мы выдадим итоговый материал, который можно положить в основу VR- и AR-сценариев для использования в функционировании музейно-архитектурного комплекса «Обдорский острог» и Музейно-выставочного комплекса им. И. С. Шемановского, которому в следующем году исполняется 120 лет. Виртуальная выставка будет доступна на сайте Института археологии Севера, на сайте Сургутского университета.

Во время нынешних раскопок на территории Обдорского острога археологи обнаружили древние захоронения, возрастом около 5 000 лет.Специалисты отметили необычный погребальный обряд. Умерших хоронили с соблюдением ритуальных традиций, рядом размещали керамические сосуды культового назначения. Среди находок выделили почти целый глиняный горшок и медные пластины.

Самые важные новости — в нашем telegram-канале «Север-Пресс».